Часть №5 "Обращение"
- Спасибо! Так здорово, что ты все-таки пришел! – в голосе хозяйки звенела неподдельная, даже в чем-то детская радость. – Идем. Ну, смелее, здесь никто не кусается.
С висящей на локте Мамзелью, он вошел в зал, где его накрыло какофонией смеха и слов, волной чужих духов и сигаретного дыма, в котором улавливался и его собрат иного происхождения. Легонько звякали бокалы, кто-то обсуждал новый клип еще одной чудом пробившейся в телеэфир группы с некоммерческой направленностью, кому-то непременно хотелось поделиться впечатлениями о недавно появившейся на развалах книге.
Усадив гостя в неожиданно освободившееся кресло, Мамзель подала ему бокал и упорхнула в коридор на призывный клич дверного звонка.
Инферно потягивал коктейль из хайбола и посматривал на окружающих. Его внимание привлекла вошедшая пара – кудрявый парень с живыми, ироничными глазами, одетый с поэтической небрежностью, походивший на пиита с Мон Мартра, и изящная светловолосая девушка. Он бросил взгляд поверх очков.
«Интересные глаза – светло-голубые вокруг зрачка и синие по внешнему кругу, - подумал он. – Хорошенькая, чем-то напоминает радужную фею, которую я рисовал для детского центра в прошлом году...»
- Какие люди! Пожаловал великий и ужасный Бодлер, единственным словом повергающий в прах целые альбомы! – раздалось со стороны группки, стоявшей возле рояля: Локи87 бурно приветствовал новоприбывшего.
Парень устремился туда, а девушка, поздоровавшись со всеми присутствовавшими, обернулась к Мамзели, которая стала что-то говорить ей, энергично жестикулируя. Блондинка посмотрела на Инферно удивленно, даже с некоторым восхищением. Она казалась ему пушинкой, летящей по ветру.
Коньячный бокал Бодлера еще раз встретился с шампань-флюте Сумасшедшей Сэл.
- Ребята, а вы не слышали группу «Лютня тьмы»? Такая атмосферная и, мягко говоря, мрачноватая команда. – спросил Бодлер, и по лицу его будто пробежала тень.
- Что с тобой? – Локи87 озадаченно посмотрел на него.
- Ты же вроде не курил ничего такого... - Сумасшедшая Сэл в задумчивости склонила голову набок. – Кстати, хочешь? Так, чуть-чуть, напряжение снять...
- Нет, спасибо. Со мной все нормально, - Бодлер отрицательно замахал руками. – Просто фолк по вашей части, вот я и решил поинтересоваться.
- Хм... Странно. В первый раз от тебя о них слышу. А не спутал ли ты с «Черной скрипкой»? - на Локи87 снизошло разумное объяснение происходящему.
- Ну, ты, Восемьдесят седьмой, даешь! – всплеснула руками Сумасшедшая Сэл. - Это ж гадость несусветная, нашел, кого припомнить! Где ты там, скажи пожалуйста, атмосферу нашел? Хотя в одном ты прав: их творчество – полный мрак.
- Зря ты так, скрипачка-то у них ничего! – поняв, что сморозил глупость, Локи87 поспешно решил найти в коллегах по цеху хоть что-то стоящее.
- Согласен, - кивнул Бодлер, иронично улыбаясь.
Сумасшедшая Сэл лишилась дара речи: безукоризненной формы брови стремительно поползли вверх, глаза отринули присущую им миндалевидную форму, предпочтя ее идеальной окружности, об их выражении нечего было и говорить, а тонкие губы искривила ядовитая ухмылка. Бодлер посмотрел на нее и с невозмутимым видом продолжил фразу:
- Особенно, когда не играет...
Вечеринка шла своим чередом, Мамзель периодически знакомила Инферно с гостями, надо отдать ей должное, делая это ненавязчиво. Время от времени он встречался глазами с Эвой, именно так звали все ту блондинку. Минуты, сливаясь в часы, утекали, словно капельки в клепсидре, и хозяйка обратила внимание на то, что до нового года осталось чуть-чуть и предложила проводить старый. Зазвенели бокалы, гомон усилился, потом резко стих, когда, как по мановению волшебной палочки, вспыхнул экран телевизора, на котором возникли куранты, бьющие двенадцать.
- С Новым годом! С новым счастьем! – загремело вокруг.
Инферно же, оглушенный шумом, лишь слабо улыбался в ответ.
Все снова потекло своим чередом. Он хотел поблагодарить хозяйку и откланяться, и вдруг увидел, как Эва куда-то исчезла и быстро вернулась с диском в черно-красном футляре. Инферно почувствовал непреодолимое влечение к чему-то неведомому и таинственному, и рассудил, что задержаться здесь еще ненадолго ему не помешает. Хитро улыбаясь, она вытащила из стереосистемы диск и вставила другой. Вся комната наполнилась причудливыми звуками, на какое-то время ему показалось, что он летит куда-то в темноту. Всем своим существом Инферно почувствовал, что его переполняет тьма, дыхание сбилось... и перестало ощущаться, сердцебиение тоже. «Что это? Я умираю?!» - мелькнуло где-то в глубине еще работающего сознания. Придя в себя, он решил, что от духоты и дыма упал в обморок. Дыхание по-прежнему не чувствовалось, пульс тоже. Происходящее напоминало венецианский карнавал: вокруг двигались маскообразные лица, особенно интересно было смотреть на девушек - макияж напоминал блестки и краску, нанесенные на белила. На фоне мертвенной бледности одежда казалась яркими, кричащими костюмами, и все это дополнялось искусственным блеском елочных игрушек в электрическом мерцании светильников. Инферно посмотрел вокруг – ни одной тени. «Вампиры?» - мелькнуло в его голове. Он еще раз вгляделся в лица окружающих – неживые глаза не допускали иного толкования. Вдруг нахлынул голод, обжигающий, выворачивающий наизнанку все естество, и было понятно, что накрытый здесь стол с закусками и салатами неспособен его утолить. Голова закружилась, тело содрогнулось в сильнейшем ознобе, нахлынувшее удушье и слабость едва не пригвоздили его к полу. Чутьем, схожим со звериным, он ощущал жизнь и пульсацию бегущей по венам крови… но не в своем теле, знал, что все происходит за стеной, в соседней квартире. Это чувство было сродни запаху хлеба с хрустящей корочкой для пострадавшего от голодомора, но не столь однозначно, ибо охватывало миг, когда жизнь и смерть сливаются в единстве и борьбе своих противоположностей - рождающуюся незримую связь между вампиром и жертвой. Инферно наблюдал, как неожиданно обретенные собратья, двигаясь медленно, точно в танце мистического маскарада, ищут что-то, и он знал, что. Из ниоткуда полилась другая мелодия. В ней отчетливо слышалось торжество живого, в воображении неслись распускающиеся на черном, мертвом дереве листочки, раскрывающиеся бутоны, искрящийся водопад, смывающий скверну, солнечный свет. Он вдохнул и почувствовал, как воздух наполнил грудь. Внезапно видение оборвалось, снова нахлынуло ощущение падения в пропасть и заполняющей все тьмы. Инферно открыл глаза и увидел вокруг себя людей. Замерев, не услышал биения своего сердца. Вернулся голод. Сам не зная, почему, Инферно стал искать среди гостей Эву, хотя источником питания для него мог стать любой в этой комнате. Ударом молнии его пронзило чувство любви к ней, весьма странное в данной ситуации. Это мешало просто поесть и убираться восвояси, потому что она стала жертвой-мечтой, наваждением, без которого он не мыслил своего бытия, даже в форме не-жизни. Инферно отключился от остальных и смог почувствовать Эву. Бросок, и он оказался с нею рядом, взял ее за плечи. Сквозь нежный оттенок кожи, подобной лепесткам рододендрона, он видел, как вены и артерии стали причудливым узором. Инферно посмотрел ей в глаза - небесная лазурь и морская гладь манили в полет между волнами и облаками. Вампир любовался и предвкушал, ощущая пульсацию каждой жилки, поэтому потерял драгоценные секунды. Вдруг Эва моргнула и, вскрикнув, отпрянула. Мигом появилась Мамзель:
- Видимо, коктейлик крепенький оказался, если наш отшельник к кому-то пристает! – возгласила она. Его тут же обступили, и ничего не оставалось, кроме как убраться со сверхъестественным проворством.
Эва же стояла посреди комнаты, все еще охваченная ощущением, схожим с трансом.
- Он не превратился обратно, - с ужасом пролепетала она.
С висящей на локте Мамзелью, он вошел в зал, где его накрыло какофонией смеха и слов, волной чужих духов и сигаретного дыма, в котором улавливался и его собрат иного происхождения. Легонько звякали бокалы, кто-то обсуждал новый клип еще одной чудом пробившейся в телеэфир группы с некоммерческой направленностью, кому-то непременно хотелось поделиться впечатлениями о недавно появившейся на развалах книге.
Усадив гостя в неожиданно освободившееся кресло, Мамзель подала ему бокал и упорхнула в коридор на призывный клич дверного звонка.
Инферно потягивал коктейль из хайбола и посматривал на окружающих. Его внимание привлекла вошедшая пара – кудрявый парень с живыми, ироничными глазами, одетый с поэтической небрежностью, походивший на пиита с Мон Мартра, и изящная светловолосая девушка. Он бросил взгляд поверх очков.
«Интересные глаза – светло-голубые вокруг зрачка и синие по внешнему кругу, - подумал он. – Хорошенькая, чем-то напоминает радужную фею, которую я рисовал для детского центра в прошлом году...»
- Какие люди! Пожаловал великий и ужасный Бодлер, единственным словом повергающий в прах целые альбомы! – раздалось со стороны группки, стоявшей возле рояля: Локи87 бурно приветствовал новоприбывшего.
Парень устремился туда, а девушка, поздоровавшись со всеми присутствовавшими, обернулась к Мамзели, которая стала что-то говорить ей, энергично жестикулируя. Блондинка посмотрела на Инферно удивленно, даже с некоторым восхищением. Она казалась ему пушинкой, летящей по ветру.
Коньячный бокал Бодлера еще раз встретился с шампань-флюте Сумасшедшей Сэл.
- Ребята, а вы не слышали группу «Лютня тьмы»? Такая атмосферная и, мягко говоря, мрачноватая команда. – спросил Бодлер, и по лицу его будто пробежала тень.
- Что с тобой? – Локи87 озадаченно посмотрел на него.
- Ты же вроде не курил ничего такого... - Сумасшедшая Сэл в задумчивости склонила голову набок. – Кстати, хочешь? Так, чуть-чуть, напряжение снять...
- Нет, спасибо. Со мной все нормально, - Бодлер отрицательно замахал руками. – Просто фолк по вашей части, вот я и решил поинтересоваться.
- Хм... Странно. В первый раз от тебя о них слышу. А не спутал ли ты с «Черной скрипкой»? - на Локи87 снизошло разумное объяснение происходящему.
- Ну, ты, Восемьдесят седьмой, даешь! – всплеснула руками Сумасшедшая Сэл. - Это ж гадость несусветная, нашел, кого припомнить! Где ты там, скажи пожалуйста, атмосферу нашел? Хотя в одном ты прав: их творчество – полный мрак.
- Зря ты так, скрипачка-то у них ничего! – поняв, что сморозил глупость, Локи87 поспешно решил найти в коллегах по цеху хоть что-то стоящее.
- Согласен, - кивнул Бодлер, иронично улыбаясь.
Сумасшедшая Сэл лишилась дара речи: безукоризненной формы брови стремительно поползли вверх, глаза отринули присущую им миндалевидную форму, предпочтя ее идеальной окружности, об их выражении нечего было и говорить, а тонкие губы искривила ядовитая ухмылка. Бодлер посмотрел на нее и с невозмутимым видом продолжил фразу:
- Особенно, когда не играет...
Вечеринка шла своим чередом, Мамзель периодически знакомила Инферно с гостями, надо отдать ей должное, делая это ненавязчиво. Время от времени он встречался глазами с Эвой, именно так звали все ту блондинку. Минуты, сливаясь в часы, утекали, словно капельки в клепсидре, и хозяйка обратила внимание на то, что до нового года осталось чуть-чуть и предложила проводить старый. Зазвенели бокалы, гомон усилился, потом резко стих, когда, как по мановению волшебной палочки, вспыхнул экран телевизора, на котором возникли куранты, бьющие двенадцать.
- С Новым годом! С новым счастьем! – загремело вокруг.
Инферно же, оглушенный шумом, лишь слабо улыбался в ответ.
Все снова потекло своим чередом. Он хотел поблагодарить хозяйку и откланяться, и вдруг увидел, как Эва куда-то исчезла и быстро вернулась с диском в черно-красном футляре. Инферно почувствовал непреодолимое влечение к чему-то неведомому и таинственному, и рассудил, что задержаться здесь еще ненадолго ему не помешает. Хитро улыбаясь, она вытащила из стереосистемы диск и вставила другой. Вся комната наполнилась причудливыми звуками, на какое-то время ему показалось, что он летит куда-то в темноту. Всем своим существом Инферно почувствовал, что его переполняет тьма, дыхание сбилось... и перестало ощущаться, сердцебиение тоже. «Что это? Я умираю?!» - мелькнуло где-то в глубине еще работающего сознания. Придя в себя, он решил, что от духоты и дыма упал в обморок. Дыхание по-прежнему не чувствовалось, пульс тоже. Происходящее напоминало венецианский карнавал: вокруг двигались маскообразные лица, особенно интересно было смотреть на девушек - макияж напоминал блестки и краску, нанесенные на белила. На фоне мертвенной бледности одежда казалась яркими, кричащими костюмами, и все это дополнялось искусственным блеском елочных игрушек в электрическом мерцании светильников. Инферно посмотрел вокруг – ни одной тени. «Вампиры?» - мелькнуло в его голове. Он еще раз вгляделся в лица окружающих – неживые глаза не допускали иного толкования. Вдруг нахлынул голод, обжигающий, выворачивающий наизнанку все естество, и было понятно, что накрытый здесь стол с закусками и салатами неспособен его утолить. Голова закружилась, тело содрогнулось в сильнейшем ознобе, нахлынувшее удушье и слабость едва не пригвоздили его к полу. Чутьем, схожим со звериным, он ощущал жизнь и пульсацию бегущей по венам крови… но не в своем теле, знал, что все происходит за стеной, в соседней квартире. Это чувство было сродни запаху хлеба с хрустящей корочкой для пострадавшего от голодомора, но не столь однозначно, ибо охватывало миг, когда жизнь и смерть сливаются в единстве и борьбе своих противоположностей - рождающуюся незримую связь между вампиром и жертвой. Инферно наблюдал, как неожиданно обретенные собратья, двигаясь медленно, точно в танце мистического маскарада, ищут что-то, и он знал, что. Из ниоткуда полилась другая мелодия. В ней отчетливо слышалось торжество живого, в воображении неслись распускающиеся на черном, мертвом дереве листочки, раскрывающиеся бутоны, искрящийся водопад, смывающий скверну, солнечный свет. Он вдохнул и почувствовал, как воздух наполнил грудь. Внезапно видение оборвалось, снова нахлынуло ощущение падения в пропасть и заполняющей все тьмы. Инферно открыл глаза и увидел вокруг себя людей. Замерев, не услышал биения своего сердца. Вернулся голод. Сам не зная, почему, Инферно стал искать среди гостей Эву, хотя источником питания для него мог стать любой в этой комнате. Ударом молнии его пронзило чувство любви к ней, весьма странное в данной ситуации. Это мешало просто поесть и убираться восвояси, потому что она стала жертвой-мечтой, наваждением, без которого он не мыслил своего бытия, даже в форме не-жизни. Инферно отключился от остальных и смог почувствовать Эву. Бросок, и он оказался с нею рядом, взял ее за плечи. Сквозь нежный оттенок кожи, подобной лепесткам рододендрона, он видел, как вены и артерии стали причудливым узором. Инферно посмотрел ей в глаза - небесная лазурь и морская гладь манили в полет между волнами и облаками. Вампир любовался и предвкушал, ощущая пульсацию каждой жилки, поэтому потерял драгоценные секунды. Вдруг Эва моргнула и, вскрикнув, отпрянула. Мигом появилась Мамзель:
- Видимо, коктейлик крепенький оказался, если наш отшельник к кому-то пристает! – возгласила она. Его тут же обступили, и ничего не оставалось, кроме как убраться со сверхъестественным проворством.
Эва же стояла посреди комнаты, все еще охваченная ощущением, схожим с трансом.
- Он не превратился обратно, - с ужасом пролепетала она.
